или Почему нельзя ошибаться маркшейдерам
Есть среди специальностей нефтяной отрасли и такие, услышав названия которых иной человек со стороны не сразу и сообразит, а чем эти люди, собственно, занимаются. Он запросто может подумать, что их роли, скорее всего, второстепенны и не имеют непосредственного отношения к основным производственным процессам. Но очень ошибется тот, кто будет подходить с подобными мерками, например, к труду маркшейдеров. Да, сами они нефть, конечно, не добывают, но без их участия невозможно представить грамотное освоение месторождений полезных ископаемых. В этом корреспондент «СВ» убедился на примере работы маркшейдеров ТПП «ЛУКОЙЛ-Севернефтегаз» ООО «ЛУКОЙЛ-Коми».
Находясь в Нарьян-Маре, к сотрудникам этого отдела я наведываюсь отнюдь не столь часто, как, скажем, к геологам или в центральную инженерно-технологическую службу, где всегда можно почерпнуть оперативную информацию о положении дел на предприятии. Однако успел обратить внимание, что маркшейдеры обычно с головой погружены в изучение карт, схем и чертежей.
– Составление и анализ всевозможной документации и вправду отнимает львиную долю времени в те периоды, когда мы с коллегами находимся в служебных кабинетах, – лишь отчасти подтверждает мои наблюдения главный маркшейдер северного ТПП Артем Ястребов. – Без этого не обойтись, но каждому «бумажному» этапу обязательно предшествуют работы «в поле». Нам крупно повезло с выбором профессии, поскольку она предполагает сочетание разных видов деятельности и регулярную смену обстановки, чего зачастую лишены многие специалисты, вынужденные постоянно находиться в офисах. Очевидно, поэтому маркшейдеры, как правило, являются людьми уравновешенными и устойчивыми к психологическим стрессам. И это весьма важные качества по причине высокой степени ответственности, исключающей просчеты и неточности. Мы ведь обязаны постоянно помнить, что малейшая ошибка может обойтись очень дорого…
К сказанному Артемом Сергеевичем от себя могу добавить, что маркшейдеры к тому же должны обладать хорошей физической подготовкой и выносливостью. Прежде всего это относится к тем из них, кто трудится вахтовым методом на месторождениях нефти и газа – Анатолию Коробкину, Андрею Пугину, Александру Бакшееву и Григорию Рубцову, с которым мы недавно разговорились о специфике работы в условиях заполярной тундры.
– В отличие от маркшейдеров горнодобывающих предприятий, преимущественно занятых пространственно-геометрическими измерениями в недрах земли, наш труд гораздо теснее связан с геодезией, – пояснил Григорий.
Перебивая собеседника, цитирую некогда услышанную фразу, что, дескать, геодезист – это человек с теодолитом, которого ноги кормят.
Рубцов добродушно улыбается:
– Ходить пешком по тундре с грузом приборов во все времена года и вправду приходится немало, но вот теодолит уже успел стать приметой вчерашнего дня. Ему на смену пришел электронный тахеометр, широко используются и глобальные навигационные спутниковые системы. Сегодня мы в основном имеем дело с оцифрованной информацией. А это позволяет впятером перелопачивать тот же объем данных, над которым прежде корпели человек 15.
– И какие данные подлежат отображению на графической документации?
– Перечислять их придется долго. Это рельеф местности, ее гидрография, объекты застройки месторождений, пункты государственной геодезической сети и опорной маркшейдерской сети, расположение устьев и забоев скважин, все без исключения инженерные коммуникации (дороги, трубопроводы, линии электропередачи), а также точные границы лицензионных участков, горных и геологических отводов. Собственно, разделение, установление границ как и раз и является буквальным переводом слова «маркшейдер»…
Общение с Григорием Рубцовым и Артемом Ястребовым в очередной раз укрепило меня во мнении, что условная расстановка служб и отделов нефтедобывающего предприятия на главные и вспомогательные вряд ли уместна.
Например, о каком нормальном строительстве может идти речь в отсутствие маркшейдеров? Именно они на основе рекомендаций проектных институтов подсказывают, где лучше строить, учитывая особенности грунта, течение подземных вод и множество других факторов. Они контролируют работу строителей (скажем, фиксируют координаты забивки свай), руководствуясь как правилами технической эксплуатации, так и положениями по сохранению природных ресурсов и окружающей среды.
На территории Заполярного района НАО этому непременно предшествуют консультации с оленеводами: трубопроводы, коммуникации, карьеры не должны создавать помехи традиционному образу жизни коренных малочисленных народов Крайнего Севера. Так что при верстке планов освоения месторождений принимаются во внимание и маршруты кочевок, и месторасположение пастбищ.
Кстати, о многом скажет и взгляд с высоты птичьего полета на промышленные площадки нефтепромыслов, позволяющий убедиться, до какой степени экономно и рационально использован под различные сооружения каждый метр заполярной земли. Во многом это заслуга все тех же маркшейдеров. И следят за возможной деформацией этих сооружений тоже они.
В начале статьи я уже упоминал о недопустимости ошибок в их работе. Погрешности положения на плане предметов и контуров местности с четкими очертаниями относительно ближайших пунктов съемочного обоснования не должны превышать… 0,5 мм, а в некоторых случаях они и того меньше. Заданная точность впечатляет, не правда ли?
Михаил ВЕСЕЛОВ
На снимках из архива ТПП «ЛУКОЙЛ- Севернефтегаз»: маркшейдер Анатолий Коробкин; в зимней тундре