Встречая эту пожилую женщину на протяжении многих лет, я уже привыкла к ее сгорбленной фигуре, к палочке в руках и к ее привычке постоянно находиться в движении. Именно неуемная энергия, заложенная в ней с самого детства, отличает Лидию Герасимовну Андрееву из поселка Войвож и по сей день.
Бабушка Лида. Она родилась в деревне Жигалово Смоленской области Велижского района 6 января 1914 года. Детей в семье по тем временам было не много, всего четыре души: два брата и две сестры. Лида – младшая. Мать, Пелагея, была вдовой. Муж ее, Герасим, погиб еще в Германскую. А Лида родилась спустя четыре месяца после его ухода на войну. Она так и не встретилась с отцом.
«МАТЬ НЕ ОСТАВЛЮ…»
Мать не решилась выйти замуж снова, хотя женихов было много: и вдовцы, и молодые парни. «Себе мужа, детям – злодея», – отмахивалась она от досужих разговоров. Может быть, поэтому дети повзрослели так рано. Вели свое хозяйство: мальчишки в лес за дровами ездили за 15 километров, девочки помогали по дому. А еще держали корову, теленка и лошадь.
Как-то лошадь жеребенка принесла. Такого хорошенького! Старший брат предложил оставить его в хозяйстве, не продавать. А Лида, хоть и была младшей, сказала: «Не было еще совещания… Его ведь прокормить надо». Совещанием они в семье называли разговор с матерью. Мать же поставила условие: «Накосите сена воз, тогда сможем жеребенка себе позволить, нет – так и не думайте». А у самой, глядя на детей, сердце кровью обливается: маленькие они еще, где им воз сена накосить. Но ребята выдюжили: ездили на соседнюю мельницу, откуда целых девять копнушек домой привезти сумели. А впереди ожидал еще и свой сенокос. Пелагея, то ли от радости, то ли от горя великого вдовьего, ревела тогда почти весь вечер.
В итоге заготовленного сена хватило не только на жеребенка, но и на корову.
Незаметно дети подрастали. Сестра замуж вышла в соседнюю деревню. Братья тоже определились. А тут и Лидино время подошло.
Ее будущий муж в соседнем селе «избачем» работал (в избе-читальне при сельсовете). Порой его направляли по соседним деревням проверять, чисто ли лен на полях работники убирают. «Лидино» поле всегда особой чистотой отличалось. На нем и познакомилась она с Гаврилой Андреевым.
Дружили полгода, прежде чем разговор о свадьбе зашел. У Гаврилы Андреевича – три сестры и брат. Дом большой у родителей. Но на предложение о свадьбе Лида ответила категорично: «Мать не оставлю, согласен в моем доме жить – пойду за тебя, нет – не судьба». К тому времени оба ее брата уже умерли: старший от туберкулеза, младшего несчастный случай отнял. Гаврила согласился – уж больно по душе ему пришлась красавица Лида.
До войны год оставался. Всякое за этот год было… И в счастье купались – дочь Надюша родилась, двор в колхозе купили, сарай не абы какой, а из нового леса построили, хлев такой же, поветь под крышей, свинарник. И несчастье испытали – двор «особист» поджег за то, что жернова самостоятельно изготовили, а в колхоз их не отдали. Зимовать пришлось у дядьки, брата Лидиного отца. Лида в колхозе дояркой работала, Гаврила – шофером.
Так за баранкой на фронт и ушел.
ПОСЛЕДНЕЕ СВИДАНИЕ
Ушел в первый же год войны, как и многие, по повестке. А деревню всю эвакуировали в Ильинский район. В эвакуации были целый год. Именно в этот период случай подарил Лиде одну встречу с мужем. Нежданно-негаданно подарил.
Вышла Лида как-то за ворота, а по улице три красавца-солдата идут. И один так на Гаврилу похож! Подошли поближе – он! Вот радость-то! Но времени у супругов оказалось – только поговорить. Часть, в которой воевал муж, передислоцировали немца выбивать из родных мест. Немцы в родной деревне всего восемь суток и продержались, но когда жители вернулись назад, домов в деревне уже не было. Один только камень остался и на месте избы Андреевых.
Лида со своей деловой хваткой не отчаивалась. Из эвакуации привели корову, овец. Лида мать успокаивала: «Слепим корове будку, потом себе прилепим что-нибудь. Так и проживем. Лето ведь впереди».
Да только не просто будка лепилась. Бревна для нее пришлось таскать аж из соседней деревни. Поднимешь бревно – и тяжесть такая, что, кажется, небо на тебя падает! Волоком тащили. Так и насобирали материал на жилье. Вот с тех пор спина у нее и согнулась.
Одна радость в это время была: муж рядом воевал. Порой Лиде украдкой от бригадира даже удавалось сбегать к нему в часть. Почти весь 1942 год они оба жили этими редкими свиданиями. Утром – работа в колхозе, в обед – забота о дочке и матери, затем опять работа, вечером – один километр до мужа и столько же обратно. А наутро все заново.
Через год часть мужа продвинулась на 30 километров от дома в город Велиж, на свидания уже не набегаешься. Теперь они могли позволить себе только письма. Короткие, лаконичные письма. И в каждом муж писал: «Подкрепление идет день за днем, скоро выбьем немца».
Немца выбили в 1943-м. Сначала прижали его к реке Межа, а затем те, кто уцелел, ушли на другой берег по мосту. Стали переправляться на тот берег по этому мосту и наши солдаты. Река большая, больше километра шириной. Немца выбили, а путь не проверили. Первым на своей машине на мост въехал Гаврила Андреев.
Взрыв прогремел неожиданно, разорвав машину и тех, кто в ней был, буквально в клочья. Родным погибших позже разослали даже не похоронки, потому как хоронить было нечего, а извещения о том, что их близкие пропали без вести. Хотя их общей могилой стала река Межа. 23 сентября 1943 года счетовод сельсовета вручил такую же бумагу и Лидии Андреевой. С тех пор этот небольшой листок бумаги – единственная память о муже.
ЗАМЕШАННЫЙ НА СЛЕЗАХ
До конца войны они с дочкой и мамой прожили в родной деревне. После войны отстроились. Это был, пожалуй, единственный раз, когда Лидия Герасимовна воспользовалась своим вдовьим правом.
По наущению соседей она добилась выделения трех мешков цемента для фундамента своего нового дома. Все умела в своей жизни эта мужественная женщина: и овчину выделывать, и кожу обрабатывать, а вот как раствор замешивать, не знали ни она, ни ее мать. Со слезами на глазах развели, как смогли, обмазали основание дома под соломенной крышей. Строили на пять лет, а прожили в нем целых 13. Очевидно, раствор, замешанный на вдовьих слезах, и позволил сохраниться дому так долго.
Все это время Лидия Герасимовна ударно трудилась в колхозе. Сначала была бригадиром звена из двенадцати старушек, работавших на уборке льна. Причем тогда им не хватило всего лишь девяти килограммов волокна до нормы, которую выполнила бригада стахановцев. Но бригадир и председатель ревизионной комиссии все равно ставили ее работу всем в пример. И только ее бригада знала, какой ценой им удавалось справляться с заданием.
Дело в том, что Лидия Герасимовна каждый раз буквально умоляла своих старушек: «Милые мои, давайте встанем не как обычно, а выйдем на часок пораньше. Может, и обгоним стахановцев». Именно из уважения к своей звеньевой старушки выдавали требуемый результат. Причем копны льна в бригаде получались ровные, как куколки. Не у всех такие выходили.
Позже Лидию Герасимовну пригласили возглавить стахановское звено, но она отказалась. Ведь на работу нужно было добираться в соседнюю деревню. И потом, в 1947 году, на свет появилась ее вторая дочь Анна.
ВЗГЛЯД ИЗ-ПОД ВОДЫ
После войны в колхозе осталось много неразработанных колхозных земель. Председатель предлагал каждому засеять понравившийся участок, но никто не решался.
Мать и Лиду отговаривала: «И без того работы много. Вымотаешься. Сил не хватит». Она жалела дочь, как когда-то прежде жалела сыновей. Да и как же не жалеть, если Лида к тому времени воспитывала двух дочерей, ударно работала в колхозе и на ней же лежали все заботы по дому.
Но Лида, никому не говоря ни слова, все-таки решилась на этот шаг. А участок поднимала так: идет на работу – раскопает немного, возвращается вечером домой – еще немного. Да еще и обед прихватывала. Картошку сажала – целых пять ведер – так же между домом и работой. Зато когда урожай собрала, вся деревня приходила поглядеть на это диво. Земля будто отблагодарила Лидию за ее старательность. Выкопанной картошки хватило на весь год. Хлеб у всех закончился, а их семья жила и горя не знала: картофельные драники, пироги из картошки, клецки картофельные…
А в колхозе Лидия Герасимовна засевала государственные земли. Сначала руками вскапывали. Но опять же ее смекалка помогла: «Раз, бабоньки, тягла нет, то мы сами потянем». Когда вшестером впряглись в плуг, дело быстро пошло на поправку. И заработки стали выше, ведь за каждую сотку засеянной земли положен был солдатский котелок зерна.
Только вот за пайком этим приходилось ходить в поселок Рудня за 30 километров от родной деревни. Собирались группами. Дорога лежала через мост на реке Межа. Его восстановили именно в том месте, где в 1943-м «без вести пропал» ее Гаврила. Страшно было, особенно в первое время. Да и каждый следующий раз был словно первый. Все девчата идут по мосту. Встанут на край и на водную гладь любуются. А Лида идет посередине моста, к краю даже подойти боится, вниз смотреть боится. Однажды рискнула… И словно в глаза своему мужу посмотрела.
Так и ходила она этой дорогой дважды в год, ощущая взгляд Гаврилы из-под водной глади.
В 1969 году Лидия Герасимовна вышла на пенсию, теперь живет с младшей дочерью в Войвоже. Награждена медалью «За доблестный труд во время Великой Отечественной войны». А еще у нее три внука и два правнука.
Когда в мае нынешнего года отмечали 65-летие Великой Победы, юбилейная медаль была вручена и Лидии Герасимовне. Более того, в этот день к ней с поздравлениями наведались ребята, обучающиеся в Центре детского творчества поселка Войвож. И прямо на дому устроили для бабушки Лиды праздничный концерт. В знак благодарности за вынесенные тяготы военных и послевоенных лет ради их мирной жизни.
Елена КУДИНОВА,
директор МОУ ДОД «Центр детского творчества пгт. Войвож»
На снимках из архива центра: молодые люди из Центра детского творчества пгт. Войвож в гостях у Л. Андреевой; то самое извещение