Взрыв эмоций – наверное, так можно описать то, что происходит в каждом хоть однажды видевшем их на сцене. Они не просто исполняют танец. Они живут в нем, каждым движением разжигая костер чувств, охватывающий зрителя. Максим Прошутинский и Дилара Фатхиева – танцевальная пара, покорившая не только Ухту, но и многие другие города России.
На протяжении без малого десяти лет Максим работает геологом в НШУ «Яреганефть». А совсем недавно он принял решение, полностью меняющее его жизнь. Но обо всем по порядку.
…Легкий аромат барбарисового чая, горький шоколад и дружеская беседа – вот три составляющие пятничного полудня.
– Макс, скажи, как ты стал заниматься бальными танцами?
– Мне тогда было шесть лет. В этом возрасте детям еще очень трудно самим определить, что их привлекает больше – музыка, хореография или, к примеру, футбол. В моей жизни большую роль сыграла мама. Именно она когда-то за руку отвела меня в школу бальных танцев.
Прямо скажем, особо талантливым мальчиком меня назвать было трудно. Как и все дети в этом возрасте, я многому противился, поначалу даже хотел уйти из танцев, ведь вокруг было еще столько интересного, непознанного. Но родители настояли на том, чтобы я посещал занятия. И сегодня я бесконечно благодарен им за это.
– Когда ты сам понял, что танцы – это твое?
– Когда мне исполнилось четырнадцать. В этом сложном, переходном возрасте всем подросткам хочется как-то выделиться. К этому времени я уже достаточно хорошо двигался, за плечами был немалый опыт концертных выступлений, хотелось быть и чувствовать себя звездой, достичь высот. И я начал упорно тренироваться.
– Осознание того, что ты стал известен, пришло скоро?
– Я начинал свою творческую деятельность в ансамбле бального танца «Вдохновение» под руководством Валентины Ивановны Комаровой. Это был большой дружный коллектив. Часто выезжали с концертами, участвовали в соревнованиях. Нередко были первыми. Тогда, наверное, и пришло ощущение того, что мы лучшие, достойные этих высоких мест.
– Ты помнишь, когда тебя стали узнавать?
– В тот момент, когда мы начали представлять на конкурсах не только свой город, но и республику. Одерживая победу за победой в Ухте, ехали в Сыктывкар, и там нам рукоплескали. Затем – всероссийские конкурсы и чемпионаты, награды…
– Но ведь стать звездами не получилось в одночасье?
– Нет. Этому предшествовал титанический труд. Многочасовые тренировки, моменты радости, где-то разочарования. Но в основном – это счастье! Счастье танцевать, дарить зрителям трепетное чувство соприкосновения с прекрасным.
– Максим, сейчас ты великолепный танцор. А был ли в твоей творческой жизни момент, когда хотелось все бросить?
– Знаешь, это происходило скорее не в танцах. Здесь-то шел постоянный рост. Бальный танец – это, прежде всего, взаимоотношения мужчины и женщины. Где в разговоре вместо слов используется язык тела, чувств, переживаний… В танце партнеры должны быть неразделимы. По одному мы ничего собой не представляем. Поэтому когда уходили партнерши и приходилось начинать все с нуля, в какой-то момент опускались руки. Но от любви к танцам находились какие-то необъяснимые силы. И уже создав новую пару, мы снова восхищали, удивляли зрителя, получая от этого глоток жизненной энергии. И все становилось на свои места.
– Что же служило причиной расставания с партнершами?
– По-разному, но чаще всего – замужество и последующий уход из танцев. Девчонки потом жалели, ведь привыкнув к овациям, яркой творческой жизни, обходиться без этого уже тяжело.
– Удивить зрителя сегодня достаточно трудно. Поделишься секретом вашего обольщения?
– Ты права, техникой, пусть даже исполненной на «отлично», сейчас внимания не привлечешь. Придумывать неимоверные па тоже бессмысленно. Мы стараемся танцевать душой. Дарим зрителю праздник чувств. Люди читают историю любви, если это румба; наблюдают накал страстей, если это танго. Умением правильно преподнести то или иное чувство мы обязаны нашему учителю Нине Андреевне Шилкоплясовой. Именно ей я хочу выразить огромную благодарность за вклад в становление меня и как танцора, и как человека.
– Почему ты, творческая до глубины души личность, выбрал профессию геолога? Человеку свойственно мыслить стереотипами: в представлении многих геолог – это бородатый дядька в вязаном свитере и меховой шапке с вещмешком за спиной. А ты одет по последним тенденциям моды, эдакий мачо…
– К окончанию школы я твердо знал, что одними только танцами прокормить себя будет сложно. Поэтому поступил в УГТУ. В выборе специальности практически не сомневался: наш северный край богат природными ресурсами. Да и профессия геолога тоже в какой-то степени творческая: разгадывать тайны формирования природных сокровищниц – это захватывающий процесс.
– Насколько я знаю, ты все-таки уходишь из профессии. Чем именно планируешь теперь заняться?
– Для меня принять такое решение было непросто. Да и произошло это, честно говоря, не спонтанно. При непосредственной поддержке «ЛУКОЙЛ-Коми» в лице генерального директора Азата Равмеровича Хабибуллина мне была предоставлена уникальная возможность заниматься по-настоящему любимым делом – открыть школу бального танца. Я буду обучать детей разного возраста, передавая им накопленный опыт.
– Но, насколько я знаю, работать ты будешь не в Ухте…
– Да, школа будет в Усинске.
– Тебя не пугает суровый климат этого, так сказать, крайне северного города?
– Нисколько. Когда человек занят любимым делом, его не могут испугать ни снег, ни дождь, ни жуткий мороз.
Гульнара МУХАМЕДОВА
Фото из личного архива М. Прошутинского
P.S. Иногда, глядя в светящиеся радостью глаза Максима, понимаешь смысл слова «счастье». А сам он говорит:
– Быть счастливым – это то, к чему человек стремится всю свою жизнь. А для меня танец – это жизнь! И с каждым движением я приближаюсь к своему счастью.