Нынешняя осень и начало зимы стали для коллектива ТПП «ЛУКОЙЛ-Севернефтегаз» ответственным и показательным этапом внедрения технологий, которые уже успешно прошли апробацию в других регионах деятельности «ЛУКОЙЛа», но до настоящего времени не применялись на заполярных месторождениях в НАО.
При этом понятно, что в современной нефтяной отрасли выигрывает тот, кто уделяет должное внимание инновациям, чье погружное оборудование оказывается, в конечном счете, более энергоэффективным и позволяет увеличить объемы добычи «черного золота». К числу таких ноу-хау, которые ныне проходят обкатку в производственных цехах предприятия, относятся специальные байпасные системы типа Y-tool и ОРЭ (одновременно-раздельная эксплуатация нескольких объектов или пластов).
Но прежде чем обратиться за комментариями к специалистам-нефтяникам, корреспондент «Северных ведомостей» решил подсказать читателям, что так называемые байпасы, оказывается, хорошо известны почти всем и каждому. Да-да, мы то и дело сталкиваемся с ними в быту, когда пользуемся системами отопления, водоснабжения, энергообеспечения.
Они, например, позволяют осуществить замену счетчика воды без особых хлопот, не перекрывая ее подачу, ведь bypass в переводе с английского – это обход. Иначе говоря, параллельный путь, помогающий обойтись без остановок различных технологических процессов. А некоторым вообще приходится носить байпасы у самого сердца, точнее, на сердце. Ведь что такое есть шунтирование? Вживляемая трубка минует закупоренную артерию.
Но вернемся, однако, к нефтедобывающей отрасли. Как байпасы работают здесь? В чем заключается эффект от их использования?
– Если кратко сформулировать, системы типа Y-tool позволяют проводить геофизические исследования (скажем, запись профиля притока) эксплуатируемых объектов без остановки и подъема электроцентробежного насоса. То есть можно спустить в скважину каротажный прибор, появляется возможность снять параметры работы одного из пластов при работающем ЭЦН (электрическом центробежном насосе), – пояснил начальник отдела разработки нефтяных и газовых месторождений «ЛУКОЙЛ-Севернефтегаза» Николай Чупров. – Соответственно, решаются вопросы, связанные с мониторингом скважин в процессе добычи.
– Такие исследования пласта на разных режимах с целью получения наиболее полной картины работы связки «пласт–скважина–установка ЭЦН» важны для нас, – соглашается начальник отдела добычи нефти и газа Сергей Зубанков.
Например, на скважине №100 Тэдинского месторождения (записи притока нефти проводились с помощью байпасных систем производства ЗАО «Новомет-Пермь») выявлен источник обводнения, в связи с этим запланировано проведение ремонтно-изоляционных работ для отсечения «посторонней» жидкости.
В декабре, по словам собеседников, на Тэдинке последует продолжение. Аналогичные работы также будут начаты на Южно-Хыльчуюском месторождении, но там уже используется оборудование, произведенное компанией Schlumberger. Это обусловлено и различием в мощности применяемых насосов, и другими факторами.
…Большие ожидания, как я выяснил, связаны и с применением ОРЭ. Надо заметить, весьма строгие правила охраны недр допускают ее использование лишь при наличии оборудования, которое позволяет осуществлять раздельный учет добываемой продукции, а также обеспечивает проведение испытаний объектов независимо друг от друга. Но и эффект неоспорим: появляется возможность повышения нефтеотдачи, скажем, за счет вовлечения в разработку низкопроницаемых пластов и сокращения затрат на строительство второй «сетки» скважин. Подробнее об этом мы расскажем в одном из ближайших номеров «СВ».
Михаил ВЕСЕЛОВ
На снимке автора: Тэдинское месторождение